Отправлено: 19.08.10 18:31. Заголовок: Endlessly (BellDom, R/NC-17, не закончен, 1 часть)

Автор: Just_Emotion
Бета: могла бы быть, но в последний момент я струсил и нажал на тормоз, ибо душа моя болит за тексты. посему вакансия свободна, но не открыта
Название: Endlessly
Дисклеймер: свечку не держал. Кто вообще все эти люди? Вся ответственность за поведение Доминика лежит на мне, за поведение Мэтта – на моем воображении, достоверность же описываемых событий - лес глубокий и непролазный, посему я вас не знаю
Предупреждения: рейтинг растет вместе с детьми.
Рейтинг: общий – R, моментами – NC-17
Фэндом: Rocket Baby Dolls/Muse
Пейринг: BellDom
Жанр: angst, fluff, romance, (не знаю, можно ли отнести сюда hurt/comfort), стеб – жуть, короче
Саммари: "- Этот человек... Он бы испугался, узнав, каким животным чувством я к нему пылаю. Иррациональным, разрушительным, - возвращаюсь к его уху. - И я люблю его только за то, что это безответная, безмолвная любовь. За то, что у меня нет никаких шансов. За то, что великодушно позволяет безвозмездно любить его, сам того не зная. Бесконечно."
Тип: slash
От автора: Я обещал не писать сиквелов, но лето-солнце-море-пляж очень хорошо подействовали на меня. Было это продумано буквально за пятнадцать часов, редакцию проходило только мою, ибо у меня душа болит за тексты, не могу их никому доверить. все корявости лежат на моей совести. Также я не знаю, что сюда написать надо. Наверное, то, что текст дался мне довольно сложно, писался надрывно и почти без перерывов, куски пропадали, части переписывались, все колбасилось... Но я доволен собой, что бывает очень редко. Это - ребенок. И это - любимый ребенок. Я горжусь каждой буквой здесь, в этом детище нет ни единой строчки, которая мне бы не нравилась или за которую мне было бы стыдно, а это много значит.
Люблю ребят, люблю всех. Любимым ребятам потребовалось написать восемь строк, чтобы заключить в них то, на что у меня ушло 116 страниц.
Как обычно – что-то правдиво, что-то вымышлено, перемешано, взбаламучено, безбожно похерено. Нет никакого совпадения с действительными событиями, поэтому в несоответствия меня носом тыкать не нужно. Я хуежник художник, а не репортер, и не следую за каноном.
Примечания: начинается весной 1996 года, то есть через два года после событий «Starlight». POV Доминика, сиквел.

дальше

весь текст вордовским файлом

 Отправлено: 02.10.10 18:11. Заголовок: я тоже тебя люблю &#..

я тоже тебя люблю <3
лучшее, конечно, впереди))

 Отправлено: 08.10.10 23:32. Заголовок: no excuses, no apolo..

no excuses, no apologies, no regrets comments. впадлу писать сочинения.

*
То, что меня никто не беспокоит, хотя на часах уже четыре часа пополудни, начинает беспокоить. Такой вот каламбур. И это было бы очень смешно, если бы не было так печально: не верится, что мое привидение с мотором может отпустить меня от себя на двенадцать часов и ни разу не дернуть, чтобы высказать очередную дикую догадку или продекларировать пару неясных строчек, зародившихся в голове. Боюсь, как бы он там на себя руки не наложил, он ведь может. Просто уснуть и впасть в кому или летаргический сон – над ним вчера так издевались, что на его месте я желал бы проспать пару лет, чтобы все это забыть.
Не нравится мне эта тишина, определенно не нравится. Никто не звонит в дверь, по телефону, не кричит с улицы и не кидает камешки в окно. Мэтт всегда делится со мной своими планами, я знаю почти о каждом его шаге и не беспокоюсь, что он сгинет где-нибудь ненароком, но о нем ни слуху, ни духу. Кажется, нужно идти самому. Если гора не пойдет к Магомеду, значит, сам Магомед пойдет к горе.
Удивительно, но «гора» дома и даже сравнительно выспавшаяся, хотя лохматая, помятая и явно чем-то очень огорченная. Учитывая тот факт, что с момента возвращения домой он никуда из него не выходил, то есть ничего особенного случиться не могло, у него такое лицо, словно сейчас он либо расплачется, либо его стошнит.
Сажусь за стол рядом с ним – Беллз сразу же прячет лицо в ладони. Его голос доносится приглушенно и даже как будто бы устало, раздавлено.
- Я послушал нашу демку. Это пиздец. Причем ни хуя не феерический.
- Не пиздец.
- Пиздец. Он обещал, что в случае успеха мы звезды, у нас халява. А что теперь? У нас же вообще ничего нет, чтобы ему заплатить!
- Ну, во-первых, деньги есть, - он приподнимает голову и рассеянно смотрит на меня. – Да, на установку нормальную собираю. Немного, но чего он хочет от детей? Во-вторых, спел ты отлично, а то, что он даже звук нормальный не может обеспечить, - его проблемы. Не расстраивайся ты так.
Мэтт благодарно всхлипывает, а затем вдруг нагибается поближе ко мне, крепко обнимает за шею и утыкается носом в плечо. Коряво улыбаюсь, не зная, куда девать руки, осторожно поглаживаю его по спине. Кажется, здесь я прав: спел он и правда отлично, а если звук херовый, то это уже не по нашей вине. Конечно, ничего доказать у нас не получится, но нас трое – мы могли бы с легкостью справиться с оплывшим куском жира, у которого дыхалки не хватит забраться даже на второй этаж.
Однако тяжелым гаечным ключом все равно лучше обзавестись. Так, на всякий случай. Не хотелось бы столь изуверским способом заканчивать жизнь новой гитары Беллза.
Он всхлипывает еще раз, вцепляется в меня крепче; это похоже на тактику удава: позволять выдыхать, но не позволять вдыхать, медленно заставляя жертву задыхаться; ой, что это? Кажется, я слышу, как трещат мои ребра. Вокруг меня крепко сжимается тепло, хочется просидеть так до конца жизни, поглаживая его по спине, цепляя кончиками пальцев каждый позвонок, выступающие лопатки, ямочки внизу спины. Мэтт вздрагивает и шумно выдыхает, когда моя рука добирается до его поясницы.
Я знаю, как он зажмуривается, когда поет; как крутит ложку в пальцах, когда пьет чай или кофе; как ловко он умеет открывать пивные бутылки о любую более-менее гладкую поверхность; как он любит скрежетать медиатором по струнам – медленно, громко, с удовольствием; как впопыхах он натягивает на себя джинсы, проспав, прыгает по комнате в одном носке в поисках майки и шарит по карманам, вспоминая, куда дел медиатор; но я совсем не имею представления о том, как отзывалось бы его тело на различные прикосновения.
- Все правда прошло отлично?
- Отлично.
- А если он все-таки потребует с нас денег? Я не буду подставлять собственную задницу в качестве оплаты. Кажется, ему даже не зелень нужна.
- Да он, по ходу, не на твою нацелился…
Мэтт поднимает голову и удивленно смотрит на меня. Украдкой киваю, он снова возвращается в исходную, прижимается губами к моему пульсу.
- Вот сволочь озабоченная. На крайняк придется сосать.
- Сколько ты собрался сосать, чтобы насосать на две штуки?
- Ну… я расценки не знаю… много?
Забираюсь ладонями под его майку. Беллз натужно вздыхает, когда мои пальцы пробегают по его мгновенно напрягшемуся прессу, но мне нужно всего лишь чувствовать его ближе к себе. Он сразу же успокаивается, как только мои руки обвиваются вокруг его талии, дыхание нормализуется.
- Тебе бы все головой работать. Ты ей петь должен, а не гадости всякие вытворять.
- Тогда ты не возражал.
- Просто не смог отказать. Пусть это будет первый и последний раз, ладно?
- Ладно, - чувствую кожей, как он улыбается; затем неясно целует меня в шею.
Наконец Мэтт отпускает меня, отстраняется и снова ровно усаживается на стуле. Его глаза немного повеселели, хотя перманентное на последние сутки выражение омерзения с лица никуда не исчезло.
- Ты его на живца ловил?
- В смысле? – не въезжает Беллз. – А… Не знаю, может быть. У меня создалось такое впечатление, что он развлечение на ночь искал. Так на меня смотрел, что хотелось залезть под стол. Всего рассмотрел, а как облизывался… Передергивало каждый раз, когда он так делал, то есть раз примерно минуты в три. И я бы сразу же слинял, но он вовремя обмолвился, что может дать нам шанс.
- Неудивительно, что он на тебя клюнул, пидор старый. Еще и педофил вдобавок.
- Его семнадцатилетние любовники это отрицают.
Смеемся, тут до Мэтта доходит, что у нас пустые руки, он быстро встает и ставит чайник на плиту. Кажется, минутная печаль благополучно забыта, он снова оживает и становится таким, какой есть обычно; это радует: его глаза искрятся, он часто моргает и робко улыбается, помня о том глупом детском комплексе, связанном с неровными зубами.
Беллз наливает кипяток в две чашки, бросает туда сахар, забалтывает чай и ставит их на стол. Его лицо вновь принимает серьезный вид; он задумчиво смотрит в свой стакан, болтаясь в нем ложкой.
- Я не хочу с ним больше работать. Пусть это была наша возможность, я не смогу этого вытерпеть даже во имя общего блага.
- Я тоже не хочу. Он сам не выказал особого желания продолжать сотрудничество дальше, шансы будут и другие, а терпеть мы сами не будем и тебе не позволим. Забудь просто про этого хрена, он того не стоит. Зато теперь мы не с пустыми руками.
- Рад, что ты разделяешь мое мнение, - Мэтт снова улыбается. – Кстати, я тут по поводу работы думал. Ну, что искать ее надо.
- И что надумал?
- Пока не знаю. Поговорил с Дэном - он предложил скооперироваться. Может, нароем помещение, откроем какую-нибудь маленькую малярную мастерскую. Мне всегда было интересно попробовать себя еще в каком-нибудь деле. Как идея?
- Неплохая, одобряю. На этот раз будешь работать не головой, а руками, - уклоняюсь от пинка. - В тунеядстве нас не обвинишь, заодно средства кое-какие на великие свершения будут. А потом мы купим большой тур-автобус и уедем покорять мир.
- Я с самого детства знал, что когда-нибудь захвачу эту долбаную планету. Мы захватим. Ей давно не хватает мудрого правителя. Ты будешь сидеть на троне, как марионетка, а я буду находиться в тени за твоей спиной, дергать тебя за веревочки и управлять всеми делами от твоего имени.
- Вот спасибо, - смеюсь я. – Это такая для меня честь! Всегда мечтал направо и налево рассказывать, что Мэттью Джеймс Беллами – моя левая рука.
Но Беллз отчего-то морщится.
- Не хочу быть твоей левой рукой! Знаю я, что ты ей делаешь.
- То же самое, что и ты – правой, только левой, - парирую я; Мэтт застывает в ступоре, пытаясь найти что-нибудь остроумное в ответ, но мозг отказывается подбрасывать идеи, поэтому он просто пинает меня под столом и отчего-то совсем не к месту смущается.

 Отправлено: 09.10.10 15:53. Заголовок: оооо, такая милая ча..

оооо, такая милая часть)) сижу и улыбаюсь))
вообще-то это обычное состояние после прочтения каждой новой части, но сейчас особенно хорошо))
спасибо)

 Отправлено: 09.10.10 17:35. Заголовок: Just_Emotion пишет: ..

Just_Emotion пишет:

цитата:

- Тогда ты не возражал. - Просто не смог отказать. Пусть это будет первый и последний раз, ладно? - Ладно, - чувствую кожей, как он улыбается; затем неясно целует меня в шею.

ой, с трудом верю, что Беллзу эта идея понравилась))

все так мило и радужно...предчувствую пиздец проблемы ><

 Отправлено: 09.10.10 17:59. Заголовок: stacy, спасибо, что ..

stacy, спасибо, что читаешь)
Девочка-ромашка, а ты поверь, ибо понравилась) но не всем
жди пиздец проблем, потому что я ж по-другому не умею)

 Отправлено: 10.10.10 21:01. Заголовок: ох как интригующе!) ..

ох как интригующе!)
и да, очень мило вышло)))

 Отправлено: 16.10.10 18:17. Заголовок: мне предстоит офиген..

Оффтоп: мне предстоит офигенно веселая неделька, так что одна из моих любимых частей - и совесть моя чиста

*
Можно пафосно рассказать, что на город медленно опустились сумерки, обдав его дыханием ночи, заполнив ужасающей тенью, кишащей жуткими шорохами и прочей потусторонней херней, но на самом деле уже просто ночь. Она теплая, тихая, спокойная, хотя здесь других не бывает. Люди могут вздохнуть, наконец, умиротворенно, потому что следующие восемь часов солнца не будет, затем еще пару часов оно не будет зверствовать; можно отдышаться, привести себя в порядок.
Это, наверное, первая за последнее время ночь, когда уже в полночь я лежу в своей собственной кровати и собираюсь спокойно спать, медитируя под какой-то ненапряжный музончик в потолок. С него облезает штукатурка, трещины расползаются во все стороны причудливыми узорами. В зависимости от собственного душевного и физического состояния в них можно разглядеть разные вещи. Иногда это бабочки. Они хлопают своими крыльями, расписанными всеми цветами радуги, перепархивают с цветка на цветок, с места на место, словно пытаясь что-то рассказать своими движениями.
Иногда это море. Но оно не спокойное – мутное, взволнованное, холодное, с пенистыми волнами, переворачивающими пласты песка.
Порой – города с людьми. Это интереснее всего. Кто-то учится, кто-то кого-то любит, кто-то работает, кто-то изменяет, а кому-то просто скучно. В такие моменты ощущаешь себя их властелином, потому что волей воображения можешь как-то изменить ход событий. Можно давать им имена, прозвища, придумывать судьбы. И делать все то, чего хочется, что страшно озвучить вслух и чего никогда в этой жизни не будет.
Сегодня это цветы. Они разные и какие-то непонятные – а может, вполне известные, просто я не садовод и не могу различить их по сортам, я не знаю их названий. Они цветут себе, несмотря на то что началась вторая половина лета, поворачивают головы к свету, распускаются с утра и закрываются вечером. Этот глюк – самый простенький из всех возможных, потому что только его можно увидеть, не догоняясь травой или чем-нибудь еще.
Я омерзительно трезв, чист, не страдаю депрессиями от неразделенной несчастной любви, не летаю в небесах от нее же, мыслю приземленно и только отстукиваю пальцами по колену ритм льющейся из колонок старого проигрывателя песней. Не могу вспомнить даже названия группы – просто слушаю.
Пока не раздается какой-то стук. Можно было бы подумать, что это дятел, но какие дятлы ночью? Хотя на то они и дятлы, что порой тупят страшно. Стук раздается еще раз, непонятно, откуда он звучит: предки вроде как уже спят, в это время им от меня ничего не надо, да и не в дверь долбятся вовсе. С первого этажа тем более нельзя никого услышать, поэтому продолжаю озираться в поисках источника звука. Заглядываю даже под кровать, пока не решаю закрыть глаза и просто анализировать, прислушиваясь.
После отзвучавшей трели остается какое-то легкое дребезжание, стеклянное… Окно! Ну точно, и как я сразу не догадался? Но постойте… На втором, мать его, этаже?!
Поднимаю стекло вверх, высовываюсь едва ли не по пояс, оглядываюсь. Все тихо, пока…
- Бу! – кто-то вопит мне в ухо и ржет-заливается, прямо не может.
С громким «ай, блять!» едва не вываливаюсь вниз, подскакиваю, ударяюсь обо что-то головой, снова ругаюсь. Ржач становится громче, справа маячит покатывающееся со смеху синеволосое чудовище, которое явно довольно произведенным эффектом.
- А вот и Мальвина! – с легкой издевкой восклицаю я, Мэтт, сидящий в позе лотоса прямо возле моего окна, на козырьке, мгновенно замолкает. В темноте видно плохо, но, кажется, он обиделся.
- Я не Мальвина, - с интонацией «Бу-бу-бу» ворчит он под нос. – Мог бы и порадоваться мне, между прочим. Не каждый день к тебе на второй, блять, этаж по сухим и едва не разваливающимся деревьям лезут лучшие друзья, рискуя жизнью и здоровьем, принцесса ты Рапунцель или как там эту швабру в башне звали…
- Через парадную дверь не але было? – интересуюсь я, все же отодвигаясь и давая ему проход.
Беллз не пролезает в окно полностью, поэтому не грациозно из него выходит, а мешком картошки вываливается прямо на мою кровать. Однако его это не особо смущает – он сразу же растягивается на ней, по-хозяйски забрасывает за голову руки и смотрит на меня так, словно это я влез посреди ночи в его комнату, да еще и когда он переодевается.
- Я решил, что через окно будет романтичнее. Ну, чего тушканчиком застыл? Иди сюда.
Бесцеремонно отпихиваю Мальвину к стене, укладываюсь рядом. Приходится лечь на бок, чтобы не свалиться самому; Мэтт понимает мой маневр и проделывает то же самое, подпирает голову ладонью и склоняется надо мной, так что я дышу не кислородом, а скорее его собственным дыханием. Оно легкое, ритмичное, свежее, теплое.
- Привет, - улыбаясь одними только кончиками губ, произносит он, проводит пальцем от моего виска до подбородка.
Судорожно сглатываю.
- Ну привет, - так же тихо отвечаю я, стараясь не соблазниться возможностью и не приподняться немного выше. – Зачем пожаловал?
- Соскучился.
- Мы же расстались только три часа назад?
- Я слишком привык постоянно видеть тебя рядом с собой. Теперь одному спать одиноко и печально. Плюшевые игрушки не возбуждают.
- А представляешь, что подумают предки, когда с утра придут меня будить, а тут мы в обнимку на тесной односпальной кровати ютимся?
- Это будет весело. Пожалуй, ради этого зрелища я останусь с ночевкой.
Он тихо смеется, задевает пальцами мои губы, опускается на шею. Хочется проделать то же самое и с ним, потому что я знаю: он не будет против – но боюсь, что рука будет предательски дрожать.
- Вообще разговор есть, - вдруг серьезным тоном говорит он; весь налет романтики как ветром сдувает.
- Да? И что же это за разговор?
- Сказать тебе хотел, что перебираюсь в Эксетер. Дэн сообщил, что нашел там неплохое помещение под мастерскую. Оно заброшено и запущено, поэтому начинать приводить его в порядок нужно уже сейчас, чтобы как можно скорее приступить к работе.
- Когда ты уезжаешь?
Мэтт смотрит на светящиеся электронные часы, стоящие на прикроватной тумбочке: час ночи.
- Через шесть часов. Вещи у меня уже собраны, там не так уж и много их оказалось. Ты только не думай, что я тебя бросаю; я не могу этого сделать. Просто перебираюсь немного дальше, чем на расстояние нескольких домов.
Вся робкая, щенячья радость по поводу его неожиданного визита – да еще и таким способом – как-то разом испаряется. Чувствую себя пустым мусорным ведром. Или воздушным шариком, из которого вышел весь воздух, а он остался – использованный и растянутый.
Окно открыто, в него поступает воздух, поэтому не будет так уж страшно, если я немного его испорчу. Закуриваю, выпускаю пару колец, которые Беллз сразу же развевает рукой на мелкие молекулы. Огонек вызывающе горит в темное – единственная яркая точка, кроме часов; он отражается в глубоких зрачках Мэтта, внимательно следящим за угольком.
- Мне вот всегда интересно было: а твои предки знают, что ты куришь и с какого возраста ты это делаешь?
- Билл знает и на удивление спокойно к этому относится. Ма – нет. Это была бы еще тонна нравоучений на мою голову, не могу слушать ее вопли. Они по живому режут.
- А почему ты называешь его по имени? Разве Билл тебе не настоящий отец?
- Настоящий. Просто с детства как-то так повелось, что я его – Билл и Билл. Ему нравится, он не против. Ма возражает, мол, он тебе не кто-то там, не с улицы пришел, он тебе родной… Мы с ним на равных просто. Ты бы видел его восторги от абсолютно идиотских вещей вроде воздушных змеев. Наивный ребенок.
Мэтт обворожительно улыбается, словно ему нравятся мои размеренные рассказы о жизни, о которой я распространяюсь редко и скупо, будто противлюсь тому, что кто-то может совать в нее свой нос. Хотя ему я могу рассказать все, что он захочет – ему стоит только попросить меня, и я выложу всю подноготную, как есть. Наверное, потому, что с таким же доверием он относится ко мне, с ним я перенес развод его предков, паранойю и прочие «отклонения», которые мне в нем нравятся. Я рядом с ним не потому, что терплю, а потому, что считаю это прекрасным.
Точно так же можно сказать, что с ним не потому, что рядом с ним светло, а потому, что рядом с ним не надо света.
Вот и сейчас: единственные источники света – часы, почти прогоревшая сигарета и отблески фонарей с улицы, но мне видно каждую его черточку, как днем, и то, что он покусывает губы, не является для меня секретом.
Зажимаю сигарету губами, не удерживаюсь – касаюсь его пальцами, ожидая ощутить обычную сухость, покрытые корочками ранки, еще что-нибудь, но кожа неожиданно мягкая, приятная наощупь, словно он только и делает, что мажет губы бальзамом. Так и хочется приподняться, поцеловать, но почему-то кажется, что Беллз будет плеваться и заявлять, что я-обычный ему нравится больше меня-пепельницы.
Мэтт замирает, ждет, что будет дальше, но ничего не происходит. Тогда он касается подушечек кончиком языка; ожидаю, что он сморщится, но он только глубоко вздыхает и мечтательно тянет:
- Курить хочется…
- Не вздумай.
- Знаю я. Придется предаваться более приятным грехам. Вот в Эксетере, я думаю, будет хорошо. Все-таки побольше нашего городок.
- Где ты будешь жить?
- Да там же. На втором этаже, говорят, есть вполне жилые помещения. Можно там осесть, а затем и в столицу перебираться.
- Куда тебе столица? Сначала там на задницу крепко сядь.
- Я в курсе. Но радуюсь: в первой половине дня работа, во второй – можно гулять, с кем-то общаться. Может, познакомлюсь с интересными людьми. Может, получится кого-нибудь подцепить…
- Триппер.
- Типун тебе на одно место! Я имею в виду кого-нибудь, кто смог бы помочь нам дать о себе знать. Я же козел корыстный.
- За это я тебя и люблю.
- Да, спасибо. Ну а там, вполне возможно, получится занять свою нишу. Простора побольше будет, клубы, еще что-нибудь. Ты же будешь ко мне приезжать?
Выбрасываю сигарету в окно, проследив, чтобы она благополучно скатилась по черепице.
- Обязательно. Просто так ты от меня не отделаешься.
- От Эксетера до Лондона ближе, чем от нас. Когда-нибудь и туда своими ногами дойдем.
- Если только ты обещаешь.
Мэтт преодолевает миллиметры расстояния между нашими лицами, прижимается к моему рту своим; то, что он говорит, получается понять лишь потому, что я помню свой собственный вопрос.
- Обещаю.
На часах - два ночи.
Спать совсем не хочется.

 Отправлено: 16.10.10 20:36. Заголовок: Just_Emotion пишет: ..

Just_Emotion пишет:

цитата:

- Привет, - улыбаясь одними только кончиками губ, произносит он, проводит пальцем от моего виска до подбородка.

*_*

Just_Emotion пишет:

цитата:

касаюсь его пальцами, ожидая ощутить обычную сухость, покрытые корочками ранки, еще что-нибудь, но кожа неожиданно мягкая, приятная наощупь

*___*

Just_Emotion пишет:

цитата:

Тогда он касается подушечек кончиком языка

*_______*

пальцы, слабость моя....

Сусел, твои произведения как наркотик ><
получается, что ты мой любимый наркодиллер ^^

 Отправлено: 16.10.10 21:06. Заголовок: тогда буду растягива..

тогда буду растягивать кайф, чтобы мои клиенты не слезали и подольше мучились ломкой

 Отправлено: 16.10.10 21:09. Заголовок: Just_Emotion пишет: ..

Just_Emotion пишет:

цитата:

Мэтт преодолевает миллиметры расстояния между нашими лицами, прижимается к моему рту своим; то, что он говорит, получается понять лишь потому, что я помню свой собственный вопрос. - Обещаю.

оооо.. такие мурашки по телу побежали... хорошие, приятные мурашки)
отличная часть, впрочем как всегда!))

 Отправлено: 16.10.10 21:22. Заголовок: ооо, благодарю ^^..

ооо, благодарю ^^

 Отправлено: 20.10.10 20:45. Заголовок: как романтииишно ^__..

как романтииишно ^___^
ночь, окно, двое мальчишек...
черт. я так соскучился по педикам, что эта глава - глоток свежего воздуха, правда.
да, ты как всегда чудесен. спасибо.

 Отправлено: 23.10.10 13:42. Заголовок: IKnowWhatYouWant

хочу еще)

 Отправлено: 23.10.10 14:15. Заголовок: та покажите мне, кто..

та покажите мне, кто тут не хочет))

 Отправлено: 23.10.10 16:36. Заголовок: все хотят)..

все хотят)

 Отправлено: 23.10.10 17:04. Заголовок: дорогой автор, я про..

дорогой автор, я просто фанат этого фика! и конечно же ваш фанат!
молодые мьюзы просто вызывают у меня оргазм)
с нетерпением жду следующего кусочка этого чуда! *___*

 Отправлено: 23.10.10 17:15. Заголовок: vnovoselic пишет: м..

vnovoselic пишет:

цитата:

молодые мьюзы просто вызывают у меня оргазм)

*активно кивает, по-собачьи разбрасывая слюни в разные стороны*
благодарю за столь высокую оценку

 Отправлено: 23.10.10 17:35. Заголовок: я думал, что эта нед..

Оффтоп: я думал, что эта неделя меня убьет, но - алиллуя - я жив, так что танцуют все

*
Прощание проходит очень спутано и скомкано: во-первых, потому, что мы проспали. Часам к шести утра, когда Мэтт уже планирует тихо и незаметно раздобыть шарф, чтобы прятать шею, у меня кровоточат губы, пол завален окурками, а кровать выглядит так, словно по ней пробежалась толпа слонов, нас все-таки сморил сон. Он не является беспокойным, потому что в затылок мерно дышит Беллз, крепко обнимающий меня за талию, а осознание того, что Эксетер – это совсем близко, радует и успокаивает больше всего.
Во-вторых, потому, что приходится срочно подрываться и делать вид, что мы едва ли не в первый раз в жизни друг друга видим, когда Билл приходит будить меня со воплями: «вставай, герой, железо ждет!» - слышными еще с лестницы. По-видимому, его очень впечатляет убранство моей комнаты, а когда Беллз во сне еще что-то шепчет и утыкается носом в мою шею, вообще пулей вылетает из комнаты, сообщив, что я всюду опоздаю, завтрак на столе, а скоро будить придет еще Ма, поэтому лучше будет успеть подняться до ее прихода.
В-третьих, как уже было упомянуто, расстояние между нами увеличивается совсем чуть-чуть, поэтому я могу приезжать к нему чуть ли не каждый день. Когда я прошу его звонить почаще, он смеется и говорит, что с его голосом ему будет совсем не сложно докричаться и просто так, а затем виснет на моей шее и шепчет, что обещает скучать.
Долгие прощания – долгие слезы, поэтому я просто отвешиваю ему пинка под зад, чтобы поскорее собирался. Шарф он, кстати, цепляет, да и не просто обматывает вокруг шеи, а заматывается им едва ли не по самые глаза, объясняя всем, что пытался выдержать жару, пил холодное пиво, а потом очень внезапно подхватил ангину. Особо рьяным порывается даже продемонстрировать свое «ужасное красное горло» с «острым гнойным лимфаденитом, наверное», и это действует безотказно: вопросов больше не возникает ни у кого.
Можно было бы забить и свалить все на его недавно заработанную репутацию дамского угодника, однако кое-кто знает, где он провел эту ночь, поэтому кто-нибудь может что-нибудь заподозрить.
Машу ему вслед, но не улыбаюсь: губы болят. Словно Беллз пытался оставить о себе след – такой, чтобы как можно дольше сходил и явно чувствовался, напоминая о том, кто именно его оставил. А мне пора бежать на пашню, хотя с полной эйфорией в голове что-нибудь понять и сделать нечто общественно полезное будет ой как сложно.
Крис совсем не удивляется новости об отъезде Мэтта. Оказывается, этот засранец уже давно все ему рассказал, даже посоветовался, стоит ли соглашаться на столь заманчивое предложение, лишь бы выбраться в дыру побольше, а мне не хотел говорить, мол, чтобы зря не расстраивать. Одно радует: он как бы позаботился обо мне. Хотя вполне возможно, что Крис, чтобы не заставлять меня накручивать самого себя, просто обставил все в хорошем свете, одновременно успокоив меня и выставив Беллза ангелочком.
Дни с ночами проходят серо, уныло и однообразно: работа – дом – работа – дом. Это даже начинает ужасать меня: неужели, как только я обзаведусь семьей, вся моя жизнь сузится до этого? Это ведь так скучно! Как же гулянки до утра, попойки с друзьями, ночи на крышах, концерты на нервах соседей? Ну нет! Не позволю добровольно лишить себя всех этих радостей.
Пару раз я даже выбираюсь к Мэтту, однако в те моменты ему приходится не до веселья. Он говорит, что в последнее время ему не до развлечений вообще. Сначала меня это удивляет, но потом, стоит мне увидеть объемы работ, удивление исчезает, словно бы его никогда и не было. Доски, раньше повсюду разбросанные, теперь аккуратными стопками ютятся у выхода, но весь пол покрывает сантиметровый слой пыли, стены ободраны, двери в потеках разноцветной краски, грязные окна… Стоит мне это увидеть, как тут же неосознанно пробирает гордость за Беллза: вчерашний школьник всерьез решился своими силами сделать из этой помойки конфетку, он уверен в своих возможностях и не вопит о том, что мыть-драить-чистить – это женская работа.
Конечно, я не могу удержаться и помогаю ему при любом удобном случае. Втроем работа идет быстрее. Этот Дэн – он учился с нами в параллели – тоже оказывается вполне дельным парнем, трудолюбивым, работящим. Мы разделяем обязанности: скажем, Мэтт моет окно, я сметаю пыль с пола, а Дэн отдирает всякую гадость со стен, стремясь сделать их максимально гладкими. Затем кто-то выносит мусор, а кто-то моет и красит двери. Еще год назад я бы плевался от мысли, что могу безвозмездно, по собственному желанию и прекрасным душевным порывам заняться капитальной уборкой в каком-то странном, непонятном месте, не для себя. Присутствие Беллза и его боевой настрой только укрепляют уверенность, и через неделю мы подводим итоги: чисто.
Покрасить все поверхности и подождать, пока все это высохнет, уже не составляет труда. Мы даже изобретаем новый способ хорошо проводить время: покрыть одну стену толстым слоем краски, закрыть все окна и двери, устроиться на полу и долго, глубоко дышать, пока не начнет кружиться голова. Концентрация веществ не настолько сильна, чтобы вызвать веселье, глюки и бурную радость, но все происходящее нереально смешно, поэтому это тоже - вполне приемлемый вариант. Как говорится, водку мы для запаха пьем, а дури у нас и своей хватает.
Родичи счастливы от того, что я нашел себе дело, мол, это воспитает во мне мужика и все такое, хотя, по-моему, только бабу эти мойки и чистки и воспитают. Впрочем, не суть важно. Все равно нужно рано или поздно привыкать к работе, не все же мне палочками размахивать. Ма говорит, что мне нужен жизненный опыт, если с группой ничего не получится. Высшего образования у меня не будет, время уже упущено, но вот крепкая мужская сила, которая поможет и сарай сколотить, и обои поклеить, нужна всегда.
Судя по тому, как она это говорит, ей действительно кажется, что из нашей деревни я никогда не выберусь. И это печально.
Но есть и приятные моменты. Например, пара выступлений, которые удается организовать в местном клубе. Крис специально для этого мобилизован из дома, царит воодушевление, все такое… Правда, Мэтту так и не удается справиться с собственной боязнью толпы и сцены. Он что-то тихонько мямлит себе под нос, встречены мы более, чем прохладно, потому что с нас требуют каверов на уже известные хиты, а не песен собственного сочинения. Я выдерживаю это как-то легко, мол, не получится сегодня – получится завтра, а вот Беллз по-настоящему убит и раздавлен. Долгие уговоры поверить его в то, что в этом нет его вины, проваливаются, но попытки он не бросает, и это внушает уважение.
Как-то раз он мне говорит, что к нему на улице подошел какой-то мужчина, представился музыкальным продюсером и сказал, что случайно заметил нас на сцене в местном клубе и возжелал пообщаться с нами один на один. Беллз скептически отнесся к этому предложению, помня, как все обернулось в прошлый раз, поэтому просто оставил ему нашу демку и свой номер телефона, скрестив в кармане пальцы. На удачу.
Звонка нет день, два, три, мы уже и позабыли о том, что на горизонте замаячил Шанс, мастерская открылась – он хвастался мне по телефону, - кое-кто заинтересовался, в общем, жизнь входит в привычную колею. Правда, странно осознавать, что дети, которым едва исполнилось восемнадцать, собственноручно открыли какой-никакой, а бизнес, и теперь ведут дела.
А потом как-то поздно вечером, когда Мэтт уже собирается ложиться спать, раздается телефонный звонок и ему предлагают встретиться на днях где-нибудь неподалеку от центра, поскольку запись очень интересна и весьма недурна. Тот самый Шанс вновь высовывает голову из-за поворота, и мы решаем, что упускать эту возможность нельзя.
И за всеми нашими делами мы так и не замечаем, что почти закончился сентябрь.

*
Его зовут Джон Леки, и он настоящий продюсер, в отличие от того урода, который – надо сказать спасибо – все-таки устроил нам халявное прослушивание и кое-какую запись. У него, то есть у Джона, есть своя маленькая звукозаписывающая студия, и он может помочь нам стать настоящей группой едва ли не в самом юридическом смысле этого слова.
Только для начала нужно что-нибудь сыграть вживую. Это чисто символическая процедура – просто для того, чтобы убедиться, что мы действительно чего-то стоим. В этот раз Беллз дергается меньше, да и мне самому легко и свободно общаться с этим человеком: он приятен и общается с нами как с равными, а не как с какими-то сосунками, хотя между нами разница лет в двадцать.
Когда мы заканчиваем, он даже хлопает – Мэтт заливается краской – и говорит, что это намного лучше, чем то, что он слышал дома. У нас определенно есть талант, шарм, еще что-то там, потенциал, желание и, конечно, гениальный солист, которого обязательно нужно вытаскивать на поверхность. Также Джон добавляет, что нам нужно отточить мастерство, потренироваться, порепетировать, наработать побольше материала, и просит называть его просто по имени, потому что он нам «друг, а не диктатор».
И вот ютимся мы сейчас втроем с инструментами на тесном диванчике, а он ходит взад-вперед перед нами, измеряя крупными шагами маленькую комнатку, размахивает руками в эмоциональном припадке и тараторит без умолку:
- Потрясающе! Эмоционально! Фантастически! Не отработано, не обработано… Свежо! Интересно! Правда, пока только дилетанты, но все впереди… Вызывающе! Не оставляет равнодушным! Но вот в этом месте немного подправим, петь заставим больше… Красиво! Задорно! Ярко!
Почему-то хочется громко смеяться, чувствую, как Мэтт под боком трясется, кусая губы, но на наших лицах остаются на зависть хладнокровные и спокойные выражения. Сейчас все мы – изваяния, статуи, высеченные из камня, решается наша судьба и решается она, надо сказать, в очень позитивном и приятном для нас направлении. Может быть, это именно оно, то самое?..
- У вас есть какой-нибудь опыт? – Джон вдруг останавливается и тычет в Криса пальцем.
От удивления тот даже лишается дара речи, мычит нечто нечленораздельное, но Беллз вовремя затыкает ему рот рукой и спокойно отвечает:
- Ну… в шестнадцать мы выиграли битву групп в Тинмуте. Этого достаточно?
Вообще-то тогда шестнадцать было только мне. Самому Мэтту было пятнадцать, а Крису – едва ли не четырнадцать, но, пока я раздумываю, стоит ли добавить такую деталь, разговор идет дальше.
- Достаточно? Достаточно! Плюс та пара выступлений, что я видел… Мы покорим Уэмбли! Гластонбери будет нашим! Все будет нашим, весь мир!
Получаю тычок в бок. Друг тихо смеется под нос, пока наш будущий «пахан» и «крыша» машет руками и вопит что-то непонятное в потолок.
- Сумасшедший, но милый. Никого не напоминает?
- Тебя?
- Именно. Я думаю, мы с ним подружимся.
- Дети мои! – вдруг громогласно и торжественно восклицает, чем отвлекает нас от разговора, Леки. – Теперь скажите мне: вы готовы захватывать планету? Хотите, чтобы мир пал к вашим ногам? Мечтаете…
- Сильно много пафоса, - весело отмечает Крис, но его лицо так и светится самодовольством.
- Короче, у вас есть стремление и прочие бла-бла-бла? Я желаю на свой страх и риск взять вас к себе под крылышко. Контракт могу организовать прямо сейчас, если вы пообещаете творить дальше и не бояться толп, которые повалят к вам!..
У меня отваливается челюсть. Неужели… Неужели все будет так легко? Вот просто так: взяли – и подписали? Зачем тогда были три года страданий ерундой в гараже? Зачем были непонятные прогонки одних и тех же песен по кругу? Зачем была битва групп, мечты, бесполезные телодвижения, если все оказалось настолько просто? Взрослый человек скажет: чтобы появился опыт. Да, согласен. Но опыт мы могли бы приобретать по ходу работы. Сейчас у нас уже имелось бы все!
- Где расписываться? – кровожадно интересуется Мэтт, перед его носом сразу появляется какой-то листок, по которому он пробегает глазами чисто формально. – Ручку? Или мне прокусывать палец - и кровью?
- Ручки хватит. Пишите. Я, полное имя, согласен отдать свою душу…
- Полегче, мы отдаем пока только стремление, - притормаживаю я, а Джон вдруг улыбается.
- Я же шучу. Ставьте подписи и идите с миром на все четыре стороны. Мы четверо теперь повязаны вместе. И я обещаю вам, что постараюсь сделать все по высшему разряду: уж больно заинтриговали вы меня, ребят. Да, к слову, у вас там на записи звук такой дохлый… Кто писал?
- Да так, хрен один, - уклончиво отвечает Беллз и неопределенно шевелит пальцами, явно давая понять, что не желает об этом говорить. – Это долгая история.
- У вас будет лучше. Намного лучше. Мы, детки, будем писать альбом.

 Отправлено: 23.10.10 18:22. Заголовок: мррррр) какая пррррр..

мррррр) какая прррррелесть)
Just_Emotion пишет:

цитата:

Мэтт уже планирует тихо и незаметно раздобыть шарф, чтобы прятать шею, у меня кровоточат губы, пол завален окурками, а кровать выглядит так, словно по ней пробежалась толпа слонов

:D
ну блииииин... вот теперь приходится самой напрягаться и придумывать, как же этот маленький засранец искусывал Дому губы))
ну да ладно, все чудесно)