Отправлено: 16.11.09 21:08. Заголовок: Ищущий ( MCR, Frerard, NC-17, в процессе)

Автор: Krista
Название: Ищущий
Дисклаймер: никто мне не принадлежит
Предупреждения: мат, насилие
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Фрэнк/Джерард
Жанр: angst, POV Джерарда (воспоминания, дневник)
Тип: slash
Размер: миди-макси (как пойдет)
Статус: в процессе
Саммари: «Думаешь, ты - ищущий?» В этом фике Джер и Фрэ отношения к MCR не имеют. И еще, здесь у них разница в возрасте – 6 лет. Так надо.
От автора: Это – важная для меня вещь. Это серьезная – для меня – вещь. Выложусь по полной – иначе никак. Это – почти реальная история. Но только почти. Кто-то точно поймет, откуда взялась идея. В моей голове это уже написано до последней строчки. И – да! *клянется на крови* Это первый и последний мой фик, где Фрэнк таков, каков он здесь.

 Отправлено: 16.11.09 21:09. Заголовок: Глава 1 (самая безоб..

Глава 1 (самая безобидная)

Я начал вести свой дневник задолго до этих событий. И довольно продолжительное время не прикасался к нему. Не знаю, почему - то ли потому, что мне стыдно было заглядывать на страницы и понимать, каким идиотом я был, кропотливо занося чернилами на бумагу никчемной памяти совершенно пустые факты своей скучной биографии, то ли оттого, что в моей жизни начало происходить нечто по-настоящему подлинное. Наверное, по тому, ведет человек дневник или нет, можно смело судить, насколько насыщена его жизнь этими самыми подлинными, настоящими событиями. Я жил; забросив свой дневник, забыв про рисунки, я действительно жил эти несколько месяцев той самой жизнью, теми самыми часами и минутами, которые заставляют понять, что нельзя тратить время на перебирание мыслей, переживаний и того, что уже случилось - важно только то, что здесь и сейчас; только это и имеет истинную ценность. Потому что вчера уже прошло, а следующей минуты может никогда не быть - кто знает? Но это не имеет больше значения. Раньше я не понимал этого, теперь же точно знаю - но какой прок, если у меня нет сил и желания использовать это? И только теперь, спустя несколько месяцев, как все закончилось, я, наконец, отваживаюсь признаться себе в том, что моя жизнь снова стала прежней - пустой, никчемной. Серой. А, может, она никогда и не менялась, и не менялся вовсе я сам? Возможно, да. Возможно, я просто умело обманывал сам себя, выкрав искрящийся свет чужой жизни и выдав его за мой собственный; возможно, мне просто позволили купаться в нем... Но всё закончилось, и я не могу больше тянуть. Я хочу запечатлеть, сейчас и немедленно, на этих ненавистных мной страницах, события последних месяцев. Зачем? Чтобы перечитывать эти текста до конца своих дней, пряча в запертом ящике стола от жены и детей, которые рано или поздно у меня появятся. Чтобы сжечь тотчас же, как только я закончу. Или, как и многие подобные мне дураки, лелеять тайно глупую надежду, что каким-то мистическим образом этот дневник попадет к нему в руки - и он прочтет его. Когда-нибудь.
Сейчас всё, что я могу – сидеть и жадно вспоминать. С чего начать? Я сам не знаю. С первого дня? С того самого, первого проклятого дня? Стоит ли упоминать о том, как сильно в тот день у меня болела голова? Или о том, как мерзко, гадко, серо, сыро было на улице... И вправду, было преотвратно. Да и голова болела жутко. Не знаю, правда, почему меня черт дернул всё-таки сесть в машину в то утро и поехать в университет. Может, всё дело в том, что мне уже 26, а я до сих пор живу с родителями. Не знаю, не могу сказать наверняка. Я не большой любитель шумного общения с сопляками, большинство из которых как минимум на четыре года младше меня; но в тот день я предпочел торчать среди них на лекции, распластавшись по столу, беспрепятственно кимаря, положив голову на сгиб локтя не менее сонной однокурсницы и слушая мерное бормотание престарелого преподавателя. Всё лучше, чем сидеть дома с матерью. Тяжелые дождевые капли барабанили по стеклу, эхом отражаясь от стен аудитории, и меня клонило в сон все больше. Где-то надо мной, под высоким потолком неровно гудела, мигая, голубовато-молочная лампа. На заднем ряду перманентно шмыгал носом Мэттью Кирби. Я точно знал, что это он, потому что он вечно так делал. С его постоянными простудами и хроническим гайморитом все в университете заранее могли запросто догадаться о его приближении по этим жутким трубным звукам. Лампа, казалось, гудела все громче, донося до меня даже на таком расстоянии еле уловимые воздушные вибрации. Я сам не заметил, как уснул. Мне виделся уже, наверное, десятый по счету сон, когда что-то подо мной зашевелилось, и, в конце концов, мне зарядили локтем в ухо. Я дернулся, резко выпрямился и зажмурился от света. Наш лектор - он что-то говорил все это время, пока я пытался определить свое местонахождение - стоял у самого первого ряда, положив руку на плечо какому-то невнятного вида существу, и тем же нудным голосом, что и всегда, зачитывал с листа информацию, без которой я, скорее всего, прекрасно мог бы обойтись. Слух отказывался мне подчиняться, видимо, задержавшись где-то в пограничном состоянии между сном и явью, и я никак не мог различить, что он там бубнит себе под нос. Я заморгал, пытаясь хотя бы получше рассмотреть того странного субъекта - и у меня тут же нещадно зарябило в глазах от кошмарного сочетания цветов: зеленые узкие джинсы - и ярко-красная толстовка, ну и краски... Я никогда не считал себя особенно высоким, но это нелепое чудо было по крайней мере на голову ниже меня. Темные волосы - короткие, непонятно ассиметричные, с редкими выкрашенными проблесками белого и красного. Ну, чистый попугай. Большие глаза пытливо осматривали каждого студента из-под длинной челки. Только тогда, когда я успел более-менее основательно рассмотреть его своими близорукими глазами с третьего ряда, и сознание, наконец, начало просыпаться, я расслышал шепот, который волной прошел по аудитории. Джейн, моя соседка справа, мгновенно сориентировалась, и до меня долетели обрывки ее торопливого бормотания. Фрэнк Айро, очередной кусок живого мяса на скотобойню нашей публики. В университете было несколько особо жадных до подобных экземпляров живодеров, но об этом позже. Я немало удивился, когда понял, что парень попал к нам по переводу. Уж куда-куда – а в эту чертову шарагу, по моему мнению, ни один здравомыслящий студент не мог перевестись по собственному желанию. Лектор, наконец, закончил свою неразборчивую трепотню, сложил лист пополам, сунул в карман пиджака, отпустил парня - и тот, придерживая одной рукой лямку внушительного серого рюкзака, легко взлетел по ступенькам, быстро зацепил взглядом свободное место слева от меня - и плюхнулся рядом, так, что весь ряд тут же заходил ходуном. Я машинально придвинулся поближе к Джейн, готовясь снова уткнуться в нее и немного вздремнуть, но новенький, выпотрошив на стол добрую часть содержимого рюкзака, поерзал на месте, пыхтя, повернул ко мне голову и улыбнулся во весь рот.
- Ты ведь не против, что я здесь сел? - спросил он шепотом, наклоняясь над столом и блуждая взглядом по моему лицу. Дурацкая постановка вопроса. Я невольно скривился. Эта кофта была ему слишком велика, волосы сзади острижены намного короче, чем челка, падающая на лицо и почти полностью скрывающая правый глаз. На шее, ниже уха - довольно примитивно вытатуированный скорпион…
Не получая ответа, новичок улыбнулся еще шире, беспрестанно жуя непонятного кислотного цвета резинку, быстро мелькающую между его белыми зубами. Зубы у него были ничего; немного криво стоящие нижние, но, в общем - ничего. Мое сознание пыталось вернуть себе положенное сонное состояние, и цветастость этого парня действовала мне на нервы. Впрочем, как и его радостная улыбка. Я всегда был убежден в том, что улыбаться во все тридцать два зуба совершенно незнакомым людям способен только полный идиот; как и неприкрыто их разглядывать, будто они добровольно выставили себя в какой-то галерее на всеобщее обозрение.
- Ты уже сел, - хмуро констатировал я. Из-за того, что этот попугай чуть ли не лежал на столе, он казался еще меньше. Улыбка медленно сползла с его лица, глаза также пристально продолжали меня изучать - он даже убрал челку за ухо, такой я был интересный, черт подери... Я уже хотел сказать что-то по этому поводу, но Джейн бесцеремонно отпихнула меня острым локтем, заняв мой законный кусок стола и улыбаясь. Тяжело вздохнув, я откинулся на спинку сиденья, давая ей возможность поближе подобраться к вожделенному объекту.
- Салют. Я Джейн. Ты - Фрэнк Айро, да? - прошептала она так, что слышала, наверное, вся аудитория - по крайней мере, человек пятнадцать из передних двух рядов тут же повернули головы. Новичок снова заулыбался. Я успел подумать, что улыбка у него какая-то девчачья, неправдоподобно широкая, да еще и зажигается на его лице неожиданно и резко, будто лампочка. Я вперился невидящим взглядом в доску, успев заметить, как парень медленно качает головой:
- Только Айеро.
- Чего? - Джейн глупо захлопала ресницами. До нее вообще долго доходит.
- Не Айро. Аййййеро, - протянул он, старательно давя согласную и делая ударение на "е". Джейн снова моргнула - и вдруг пребольно ткнула меня кулаком под ребра:
- Ага, ясно. А вот это Джерард.
Я покосился в сторону парня, боясь, что он может снова переключиться на меня. Так и случилось. Большие каре-зеленые глаза снова изучали мое лицо. Черт, он что, всегда улыбается...
- Джерард? - уточнил он. Вот кретин…
- Только Джерааард, а не Джееерард, - поправил я нехотя. И вдруг этот попугай так неожиданно засмеялся, что я резко вздрогнул и повернулся к нему всем корпусом. Смех у него был звонкий и жутко дурацкий. Старик недовольно кашлянул. Фрэнк быстро прикрыл ладонью рот, смущенно краснея и снова переходя на шепот:
- А у тебя есть чувство юмора, - сказал он, словно глаголя истину, которой мне так не хватало в этой жизни.
- Смешно, - не унималось это недоразумение, переводя взгляд с меня на девчонку и обратно.
- Что смешно? - пробормотал я машинально, стараясь отодвинуть однокурсницу локтем и освободить себе, наконец, место для сна.
- Смешно, - повторил он; и вдруг, сморщив нос и продолжая улыбаться, выдал. - Джейн и Джерард. Забавно.
Я чуть со скамьи не грохнулся. Ей-богу, он и в самом деле болван. Кое-как оттеснив Джейн, я положил голову на скрещенные руки, отвернувшись от этого идиота и надеясь, что хоть теперь он отвяжется. Девушка бросила на меня осуждающий взгляд, поджимая и без того тонкие губы. Так что я просто закрыл глаза. Уснуть мне так и не удалось, потому что это разноцветное чудовище постоянно ерзало, крутилось на месте и пихало свою тетрадь, которая больно впивалась мне углом в плечо. К концу лекции я готов был его прикончить. Когда мы начали собираться, он долго рассовывал свое барахло по карманам рюкзака и, выскочив, наконец, в проход, бодро поинтересовался:
- А где здесь туалет?
Мне никогда не нравилась Джейн, честное слово. Но когда она безапелляционно сообщила: "Джер тебя проводит", - я просто встал, перекинул ремень сумки через плечо и, ни слова не говоря, вышел в коридор, по пути задев новичка плечом. Я был раздражен до предела и, боюсь, если мне пришлось бы таскаться с этим кретином по всему корпусу - я бы просто-напросто его прибил.

 Отправлено: 16.11.09 21:33. Заголовок: дадада!!!! Krista п..

дадада!!!!

Krista пишет:

цитата:

моя жизнь снова стала прежней - пустой, никчемной. Серой. А, может, она никогда и не менялась, и не менялся вовсе я сам?

нетнетнет.

Krista пишет:

цитата:

боюсь, если мне пришлось бы таскаться с этим кретином по всему корпусу - я бы просто-напросто его прибил.

мне очень нравится в этом фике твой язык! и экспрессия!=)))

*достает помпоны футбольной болельщицы*
Go, Krista, Go, Krista!

 Отправлено: 16.11.09 22:11. Заголовок: Just_Emotion, та пиш..

LemonDay пишет:

цитата:

нетнетнет.

дадада...
LemonDay, и вот это - человек, который не любит слэш-фики
Спасибо тебе большое Но дальше, надеюсь, будет лучше. Мне эта глава не очень нравится. Она не такая, какой будут остальные. Слишком поверхностная и флаффная.

 Отправлено: 16.11.09 22:28. Заголовок: Krista пишет: Lemon..

Krista пишет:

цитата:

LemonDay, и вот это - человек, который не любит слэш-фики

да).
я тут чисто из мазохизма зарегистрироваласьxD

пусть будет лучше, никто и не против.
язык! экспрессия!

P.S. нетнетнет - это я думаю, что он менялся.

 Отправлено: 16.11.09 22:46. Заголовок: LemonDay пишет: нет..

LemonDay пишет:

цитата:

нетнетнет - это я думаю, что он менялся

*грустно пожал плечами* Ему 26 лет. И это не сказка.

 Отправлено: 17.11.09 09:18. Заголовок: Krista а я догадалас..

Krista а я догадалась откуда идея
даже больше. меня очень радует, что ты взялась за этот фик, ежели он по мотивам реальных событий (понятно, что не полностью).
да уж, язык твой неповторим .
ла-ла-ла. ну, ты поняла уже, что мне очень нравится, да?))

 Отправлено: 17.11.09 10:39. Заголовок: Первая глава обнадеж..

Первая глава обнадеживает...
Что же, уже интересно;-) будем ждать.

 Отправлено: 17.11.09 10:58. Заголовок: Начало мне уже нрави..

Начало мне уже нравится. Эх...но ведь все будет не совсем хорошо, да?
Посмотрим, что будет дальше, тем более, что душа требует ангста.
Спасибо.

 Отправлено: 17.11.09 14:50. Заголовок: омг.. я почему-то ре..

омг.. я почему-то решила, что здесь POV Фрэнк. И вдруг в аудиторию заходит некий попугай )), естессна, я подумала, что это Джер о_О
когда я уже научусь шапки читать?..

А вообще глава ничего ) У меня уже ломки начались.. давно не читала макси фики (ну, или хотя бы миди..)
Жду проду, определенно )

 Отправлено: 17.11.09 18:31. Заголовок: Krista пишет: Майка..

Krista пишет:

цитата:

Майка так всегда говорит)

бебебе

 Отправлено: 17.11.09 20:22. Заголовок: Avomora пишет: а я ..

Avomora пишет:

цитата:

а я догадалась откуда идея

Молодец, ребенаг)
Ага, я всё понял Люблю.
Mikey S., спасибо?? Тебе спасибо за спасибо, угу А на свой вопрос ты уже и сам ответил, бро)
Mars_Heart пишет:

цитата:

И вдруг в аудиторию заходит некий попугай )), естессна, я подумала, что это Джер о_О

Чорд! Мне такое в голову не приходило, но можно было бы попробовать)
Mars_Heart пишет:

цитата:

А вообще глава ничего )

Вот именно, что ни-че-го Она мне не нравится. Но ее можно считать прологом, как-то так... Спасибо, будем стараться
One_american_idiot, а что - нэ?

 Отправлено: 21.11.09 23:39. Заголовок: 2. Честно говоря, ..

Глава 2.

Честно говоря, я никогда не стремился быть в центре внимания. Среди студентов было множество людей, которые попросту не замечали меня; но была еще и небольшая группа обожающих. Я не преувеличиваю, правда. Взять, к примеру, Джейн. Дура несусветная – но уж очень удобно спать у нее на локте. Она часто меня раздражала. Как и Мэтт Кирби, который, к слову, тоже был почти без ума от меня. Странноватый, несуразный, болезненный. Болтун и наркоман, с первого курса - на крэке. Но он был веселым парнем. Может, поэтому я и терпел его. Сейчас его уже нет. Я вообще заметил эту тенденцию – люди вечно тащатся от тех, кому на них насрать. А мне было насрать абсолютно на всех, с самого первого дня моего обучения; быть может, даже с рождения – не уверен. Я никогда не был болтливым и шумным, но вот гордости мне не занимать – может, в этом все дело. Может, поэтому люди вроде Кирби и Джейн всегда тянулись ко мне, и будут тянуться, наверное, всю жизнь, несмотря ни на что. На самом деле я, конечно, не считаю, что мне стоит этим бахвалиться. Просто у меня никогда ничего не было, кроме этого. Парни вроде меня для таких людей – загадка, а сами они мало что из себя представляют, вот и липнут… Тогда я думал, что это паршивое недоразумение – из той же компании. Но, в отличие от Джейн и Кирби, его я терпеть не собирался. Однако, эти чертовы отморозки всё решили за меня – и на следующее же утро психоделической расцветки чудо поджидало меня на ступеньках главного корпуса. Я никогда не мог понять, почему до людей так долго доходит, что они не нужны. Нет, серьезно – неужели я плохо дал ему понять, что у меня нет никакого желания с ним носиться? Я был недостаточно резким, пренебрежительным, я был чересчур дружелюбен, или слишком слабо задел его тогда плечом? Это было давно, но я отлично помню, что Кирби точно так же таскался за мной повсюду, пока я не позволил ему быть рядом. Он был уперт до невозможности – и, что уж там, он был гением, когда дело касалось эссе или курсовых работ. На втором курсе он познакомил меня с Джейн. Не знаю, на что был расчет, но я с ней так и не переспал. Думаю, с ней вообще никто не спал, хотя она хороша невероятно. Не знаю, в чем именно тут дело – то ли она худовата, то ли голос у нее слишком уж резкий… Даже думать не хочу, правда. Я-то ей нравился, это было ясно. Но выражала она это так специфически, что я не стал бы даже из жалости… Ну, хорошо. Хватит. Не мне говорить о чем-то, что делается из жалости.
Погода была совершенно иная, нежели вчера – было солнечно и даже относительно тепло. Но голова болела так же, как и днем раньше. Я выбрался из машины и направился к корпусу. Я никогда не пытался найти взглядом знакомых; если кому надо – они сами меня найдут, в конце концов. Он сидел на ступеньках, с краю, крепко зажав коленями рюкзак, и читал какой-то сборник стихов. Я даже успел удивиться, потому что он не был похож на читающего парня. Замусоленная челка спадала на лицо, и он дул на нее. Черт возьми, он постоянно это делал. Не пытался выпрямиться, даже не думал спрятать челку за ухо – сидел и дул на нее, раз за разом, как идиот. Возможности обойти его у меня не было, и я напрямую направился ко входу. Когда мне оставалось сделать еще шагов пять, чтобы пройти мимо, новенький вскинул голову, щурясь от яркого солнца, и широко улыбнулся.
- О, это ты?! – воскликнул он так, словно я тут уже с полчаса торчал и только и ждал, когда же, наконец, на меня обратят внимание. Я мог только сжать зубы, ругаясь про себя. Всё-таки он меня поджидал, чертов попугай. На этот раз джинсы были черные – но вряд ли это что-то меняло… Пока я стоял, думая, следует ли мне поздороваться, или будет лучше просто пройти дальше, он захлопнул книгу – просто захлопнул, без какой-либо закладки – сунул ее в рюкзак и легко вскочил на ноги, продолжая улыбаться во весь рот. Я только тут заметил, что у парня были проколоты нос и нижняя губа. В первый день этих двух маленьких колец не было – или я не обратил внимания. Он просто стоял на несколько ступенек выше меня; стоял, молча пялился и ждал чего-то. Меня как-то неожиданно осенило, и я хмуро покачал головой:
- Парень…
- Фрэнк, - поправил он; так мило и вежливенько, что меня чуть не вывернуло наизнанку прямо на эти проклятые ступеньки. Пришлось последить за собой, чтобы не скривится:
- Фрэнк.
- Угу?
- Номер не пройдет. Скажи Джейн, пусть найдет тебе другую мамочку.
- То-есть…, - он чуть приоткрыл рот, вскинув брови. Я кивнул.
- Я не собираюсь с тобой нянчиться, Джейн выбрала не того человека.
Не то, чтобы он покраснел – но смущение, даже, скорее, замешательство я успел заметить на его лице, пока он секунд пять молча раздумывал о чем-то. Конечно, он меня понял. Но глаз не отвел - удивительно тупое создание.
- Это не Джейн. Нет, она тоже, конечно, но я, вообще-то, сам, - он явно закончил. Странно он строил фразы, очень странно, правда.
- Значит, ты тоже не того человека выбрал, парень.
- Я Фрэнк…
- Мне по барабану – веришь?
Невообразимый человек. Я уже так все четко, по-моему, объяснил – а он все пялился. Даже не сердился на меня. Просто стоял и смотрел, внимательно и как-то немного грустно. И меня это взбесило вдруг страшно; даже не знаю, почему – но я буквально вышел из себя. Я сделал несколько шагов вперед, и мы оказались на одной ступеньке. Как я и думал, он был где-то на голову ниже меня. Чтобы отвлечься, я стал прикидывать, сколько ему могло быть лет… От восемнадцати до двадцати пяти – неплохой диапазон…
- Слушай, - заговорил он; так неожиданно серьезно, что я даже растерялся. – Я тут никого пока не знаю, кроме тебя и Джейн. Ее я не нашел, так что, может, ты объяснишь мне, что здесь и как?
Я молча смотрел на него, а он, не отводя взгляда – на меня; снизу вверх, вскинув подбородок, прямо и спокойно. Он был странный малый. Он меня не боялся. Не то, чтобы я был каким-нибудь уродом, или считал себя очень уж устрашающим – но мне как-то не любят смотреть в глаза. Джейн однажды сказала, что у меня взгляд маньяка. Мэтт с ней тогда поспорил. Он утверждал, что это взгляд серийного убийцы, но девчонка не видела большой разницы. А этому явно было наплевать – маньяк я или убийца. Я до сих пор не уверен, почему мы вместе отправились на лекцию. Возможно, потому, что этот попугай вот так внезапно стал серьезным, перестав идиотничать, и мне это польстило – словно он изо всех сил старался меня не злить; а возможно, просто потому, что мне было лень даже пытаться от него отделаться. В любом случае, мы пошли в аудиторию вместе. А затем я совершил ошибку, позволив ему вновь сесть рядом со мной. В этом долбаном университете во время лекций можно заниматься двумя вещами – либо слушать, собственно, лектора, либо спать. Но этот недоносок не хотел делать ничего из вышеперечисленного. Нет. Он предпочел доставать меня. Джейн так и не появилась, и мне даже не на кого было его переключить. Этот новенький сводил меня с ума, он буквально доводил меня до белого каления, мать его... Поспать не получалось, потому что он то и дело прыскал в кулак со смеху и начинал шептать себе под нос какую-то муть, переиначивая слова преподавателя. Болтал он много – и до одури быстро. Тогда я раскрыл тетрадь и принялся сосредоточенно строчить там все подряд – но парень и тут умудрился до меня докопаться. Наклонившись над моим локтем, он восторженно вылупился на мои каракули.
- Ого! У тебя такой красивый почерк! Ты всегда так пишешь? Я плохо пишу, криво – вот, смотри! – и он с таким энтузиазмом сунул мне под нос свою тетрадь, что я чудом сдержался и не съездил учебником по его радостной физиономии. Потом он ел этот чертов шоколад; батончики... Он доставал их из рюкзака, один за другим, разворачивал чуть ли не полностью, шелестя оберткой на всю аудиторию, откусывал сразу полбатончика – и принимался сосредоточенно жевать, вперив взгляд в доску и то и дело касаясь языком уголков рта. Я был бы рад, потому что хотя бы в это время от оставлял меня в покое – но этот шорох, и дурацкие причмокивания, которые он издавал на совесть, совершенно беззастенчиво… Это заставляло все мои внутренности ходить ходуном от бешенства. Я молча терпел, представляя, как разделаюсь с Джейн за очередной ее приступ жалости. Наверное, он ей понравился, этот Айеро. К нему вообще довольно быстро все прониклись, особенно девчонки – но он упорно продолжал вести себя так, словно никто, кроме меня, не смог бы быть его гидом на этом нелегком пути к знаниям, проклятый сопляк. Не помню, говорил ли я, как меня бесила эта татуировка… Она бесила, причем невероятно. Даже не знаю… Пошлый, грубый рисунок резко контрастировал с ним самим, с этой его нелепой прической и вечно играющей на губах улыбкой. Он жрал свой шоколад, весело, вежливо и односложно переговариваясь с какой-то крашеной блондиночкой с заднего ряда – а я все смотрел на этого скорпиона, думая о том, что кофта парню все-таки чертовски велика - это было видно даже по воротнику, - гадал, сколько же ему лет, ненавидел Джейн, прислушивался к своей мигрени, пытаясь одновременно зачем-то вспомнить имя той самой блондинки, с которой он болтал… И бесился, боже, как же я бесился. Я прикрыл глаза, изо всех сил стараясь подумать о чем-нибудь отвлеченном. Я помню эти мысли так, как-будто они и не выходили из моей головы, словно поселились там недавно – такие яркие и свежие. Я вспоминал о том, что мать просила купить ей кофе по дороге домой – пора было уже это сделать, я обещал ей с понедельника, а отец никогда в жизни не вспомнит… Мэтт должен был мне сотню за экзамен, который я провалил по его вине… Мысли потекли свободнее, и я уже видел, как отдаю, наконец, машину в покраску; как я сижу перед чистым листом бумаги, ощущая все возрастающую панику – но потом рука начинает быстро бегать, набрасывая первые штрихи… Выдавить из себя эти первые штрихи – всегда страшнее всего, а дальше уже идет само собой…
- Джерард, ты спишь, что ли?
Мое собственное имя, произнесенное веселым шепотом – и неправильно, черт возьми, произнесенное, неправильно… И я перестал рисовать, забыл о кофе, об экзамене и о том, какой цвет я люблю больше всего… Вместо этого я совершенно отчетливо увидел, как разворачиваюсь, хватаю Фрэнка за волосы так, что он вскрикивает от боли – и впечатываю его лицом в столешницу. Раз за разом, так сильно, как я только способен. Он затыкается, наконец. Он перестает молоть чушь своим долбаным языком – только кричит что-то неразборчивое, захлебываясь слезами и кровью, которая уже здорово хлещет из носа, стекает по подбородку… Я, наверное, сумасшедший. Но смысл был не в том, что я делал ему больно, правда. Все было просто: он, наконец, заткнулся. Но этот, настоящий новенький отнюдь не собирался замолкать; он все спрашивал, как идиот, не сплю ли я, а под конец и вовсе дунул мне в ухо. Это было так неожиданно, что я дернулся и резко открыл глаза. Парень молча глядел на меня, задержав во рту кусок шоколада – даже жевать перестал, так и смотрел своими честными глазами.
- Не делай так больше, - пробормотал я резко, толком даже не будучи уверенным, что мне это не привиделось.
- А я ничего и не делал, - он в недоумении пожал плечами, снова приводя в движение челюсти; затем вдруг поднял руку – и спокойно погладил пальцем мочку моего уха. И вот тогда-то я его ударил.

 Отправлено: 22.11.09 00:57. Заголовок: ты такой гений :sm51..

ты такой гений черт, я тебя обожаю еще больше, чем раньше...
нравится все, до единой строчки. четко, выверено, и в конце - удар по мозгам.
образ Джерарда, по крайней мере начальный, т.е. который вижу я, очень цепляет. сложно объяснить чем именно, но вот эта жестокость, отчужденность...наверное они.
а Фрэнки просто мил моему сердцу))
я не знаю, что еще тебе сказать, ибо эмоций нереально много. чувствую, что это действительно ТВОЕ.
люблю, пиши еще.

 Отправлено: 22.11.09 02:03. Заголовок: Just_Emotion, спасиб..

Avomora, спасибо тебе, ребенаг любимый

 Отправлено: 22.11.09 18:08. Заголовок: А я повторюсь: нрави..

А я повторюсь: нравится.
И пёрсонал человек-заеб, и атмосфера, и то, что началось все "именно так".
Только очень хочется узнать, что же будет дальше.

 Отправлено: 24.11.09 20:52. Заголовок: (Автор хочет сказать..

(Автор хочет сказать спасибо Суселу, потому что вдохновение иногда очень вдохновляет)

Глава 3.

Я довольно часто вспоминаю одну свою учительницу из средней школы. Она меня ненавидела, серьезно. По крайней мере, я всегда так думал. У меня вообще были проблемы с математикой – но она эти проблемы всегда воспринимала так, как-будто я лично оскорбил ее саму и всех ее родственников аж до пятого колена. И при этом она любила выловить меня в конце урока возле самой двери, схватить за локоть, крепко, так, что потом наутро я обнаруживал на коже пару свежих синяков – и сказать строго, так грустно и значительно при этом качая головой: «Нет ничего хуже, чем безразличие, Джерард». Я слышал эту ненавистную мне фразу от многих людей и после нее – но именно эта чертова баба особенно засела в моем мозгу. Потому что я никогда не верил, что она говорила это искренне. Я и до сих пор уверен, что она говорила это всем без разбора, просто так; по инерции, мило, заученно, взволнованно, педагогично – как делают все учителя. Когда мне стукнуло лет 17, те же слова я услышал от одной девицы. Это был день рождения моего приятеля, Марка, с которым мы вместе ходили в художественную школу. Она что-то спрашивала о моем увлечении рисованием, и я с чего-то вдруг решил признаться, что собираюсь бросить это дело. Я был трезв, как стекло, и был как-то по-детски обижен на нее из-за этого – потому что как раз она-то была пьяна просто в хлам. Но мне пришлось наступить себе на горло. Просто быть девственником в 17 лет – дурной тон, что бы кто не говорил. Мы лежали в обнимку в маленькой комнате, на узком диване, в абсолютной темноте. Она уткнулась мне носом в живот и плакала. Я был не настолько плох, чтобы рыдать из-за этого; конечно, нет. Говорю же – она напилась, как сапожник. Думаю, если бы я привязал ее к стулу и начал резать ножом – она бы все равно ни черта не поняла бы. Она лежала, больно впиваясь ногтями в мои бока, и плакала, размазывая по моей коже туш. Она была сильно старше меня – и необыкновенно красива, несмотря на раскрасневшиеся глаза, обветренные губы, заляпанное мокрой тушью лицо и пустой взгляд. Я лежал на спине, глядя в потолок, стараясь не слушать ее и пытаясь прочувствовать и осознать то, что только что случилось. Мне всегда казалось, что потеря девственности должна сопровождаться какими-то более глубокими ощущениями. Что-то такое… Не знаю, что-то в голове, наверное, должно перестроиться, встать по-новому. Но ничего не изменилось. И это меня почему-то так разозлило, что та девушка даже перестала казаться мне красивой – словно она была виновата в том, что я не изменился, не стал другим, не переродился. Я лежал и бесился с досады – а она все плакала и трепалась о какой-то своей ерунде. И вдруг, в какой-то момент, я услышал, как она сказала – грустно и неожиданно осмысленно:
- Безразличие – это самое страшное, что может быть. Слышишь…
Она хотела назвать меня по имени – но потом просто запнулась. Она не помнила, как меня зовут. Я просто молча кивнул, и она в который раз всхлипнула:
- Это серьезно. Слышишь? Нужно всегда чего-то хотеть, что-то любить, или ненавидеть – ты понимаешь, о чем я?
Я пожал плечами. Мне не хотелось отвечать. По правде говоря, все это выглядело, как обычный пьяный треп. Но она не унималась – сжала меня еще крепче и немного потрясла, пытаясь выцепить мой взгляд в темноте:
- Неужели ты совсем ничего не хочешь? Ты слушаешь, мальчик?
- Слушаю. Я много чего хочу, это глупости.
- А зачем бросать рисование?
- Не знаю. Не нравится.
- Марк сказал, что ты боишься иногда…
- Как-будто он знает...
- Но тебе ведь нравится рисовать?
Я не понимал тогда, к чему она ведет. Не понимал – но, видимо, интуитивно, неосознанно чувствовал; потому что мне захотелось ее ударить. Ударить, встать, взять одежду – и уйти.
- Ты же совсем молодой еще. Сколько тебе? Для человека ведь быть безразличным – это все равно, что быть мертвым. А если ты…
Тогда я не стал слушать дальше. Я встал, стараясь не смотреть на нее, взял одежду – и молча вышел из комнаты. Если я безразличен – значит, я мертв. Уже мертв, вот оно как, видите ли. Я ненавижу такие слова; потому что на них надо как-то реагировать, они заставляют задумываться. А я не хотел, никогда. Почему я должен иметь мнение о чем-либо? Зачем, черт возьми? И кому я должен, кому?
Таких, как он – единицы. Таких, как я – большинство. Я не хочу, чтобы от меня требовали ответа. Это легче всего, верно. Но разве это не приятно – находиться в состоянии покоя? Амёба. Меня попрекали этим всю жизнь. И всегда находились идиоты, считающие себя в праве попытаться растормошить меня. Только это мой, осознанный выбор – вот, в чем загвоздка-то. Я так хочу. Хочу просто существовать. Меня это устраивает; даже нет – мне нравится. Здесь нечем гордиться - но как же это чертовски удобно. Та учительница, девушка со дня рождения и многие другие – такие, как они, всегда будут рядом, они всегда будут пытаться влезть в твое маленькое личное пространство. И ведь они, мать их, искренне полагают, что могут тебя спасти. Только меня не нужно спасать, дебилы. Я уже давно спасен самим собой. Я хочу, чтобы меня не трогали. Но они всегда будут.
И он тоже; он тоже попытался влезть в мой мир; просочиться сквозь узкие, не залатанные мной щели своим подвижным юрким телом. Он хотел заставить дышать землю под моими ногами, он бешено искрился, сотрясая мой теплый, мертвый воздух. И я ударил его; до того, как успел что-либо сообразить, со звонким всплеском, по уху. Его лицо перекосилось – я заметил это за секунду до того, как он кубарем скатился с лавки и с грохотом вывалился в проход. Лектор запнулся, перестав расхаживать перед доской, и молча уставился на парня. Чертов недоумок. Так и стоял – ничего не сказал, ничего. А этот сопляк сидел на полу, зажав уши руками и морщась. Он резко стал каким-то бледным и отсутствующим. Я смотрел, как он пытается прийти в себя; не двигаясь, наблюдал, как он трясет головой, ощупывает дрожащими пальцами висок и ухо. Я невольно поморщился – черт подери, не так уж сильно я его ударил, чтобы разыгрывать целый спектакль. Мальчишка шмыгнул носом, и с задних рядов тут же послышался сочувственный шепот. Это было уже слишком, и я снова начинал злиться.
- Сядь на место, кретин, - процедил я сквозь зубы. Но Фрэнк даже не подумал слушаться. Он осторожно поднялся на ноги, отряхнулся – и вдруг начал собирать вещи. Я наблюдал за ним во все глаза, пока он набивал рюкзак. Карандаш, ручка, тетрадь, плеер, потрепанный блокнот – не поднимая глаз, жутко бледный, складывал эти вещи одну за другой, так аккуратно и медленно, что мне захотелось снова ему врезать, только на этот раз так, чтобы он не смог подняться. На скуле, ближе к уху, начинало проявляться желтовато-лиловое пятно. Он даже не кривился – стоял и собирался, как механический. Затем застегнул рюкзак, закинул широкую лямку на плечо и спокойно вышел за дверь, не поднимая головы. Шепот усилился, кто-то больно ткнул меня в спину. Лектор смотрел на меня, не отрываясь. Та блондинка, быстро побросав вещи в сумочку, на ходу бормоча извинения, ломанулась из аудитории. А этот проклятый старикан продолжал пялиться на меня, как-будто чего-то ждал. И чего же? Он не мог увидеть, что это именно я ударил парня – так какого черта? Хрипло вздохнув, он покачал головой:
- Есть еще желающие нас покинуть? Или я могу уже, наконец, продолжить?
Мы все даем пощечину чужому самолюбию. Учителя не волновало, что одного из его студентов только что крепко приложили – он хотел, чтобы его слушали, не прерывая. Меня не волновало, что у Айеро будет синяк на скуле и головная боль на весь день – я хотел, чтобы меня не трогали. Именно поэтому я не смогу ответить, почему я все-таки встал, собрался и вышел в коридор. Не много было мест, куда она могла бы затащить его, так что я направился к женскому туалету. В мужской та блондинка заходить не стала бы – была там одна кабинка, которую девчонки вроде нее не любили. Такие кабинки созданы специально для Мэтта Кирби и ему подобных; точнее – они-то эти кабинки и создают; лепят их под себя, создают собственный мир. Свой маленький нарко-мир в кабинке сортира – даже смешно, ей-богу…
Дверь была приоткрыта, так что я не стал заходить – просто встал, прислонившись плечом к косяку. Айеро сидел на подоконнике, свесив ноги; наверное, он был еще бледнее, чем две минуты назад. Он сидел молча, закатив глаза к потолку, потому что она слишком сильно заставляла его откинуть назад голову – похоже, у него пошла кровь носом. А девчонка стояла между его ногами, одной рукой тыкая ему в нос мокрую насквозь салфетку, а другой крепко обхватив его колено. Салфетка была мокрая настолько, что не останавливала кровь – она просачивалась, смешиваясь с водой, и медленно стекала тонкими розовыми струйками по бледной руке. Блондинка изредка повизгивала, начиная дергать этой самой рукой, пытаясь стряхнуть капли – и трепалась. Господи, она трепалась без умолку - о какой-то проклятой кошке, которую она сама вылечила пару лет назад, о том, как возбуждает красный цвет, о слабых сосудах и дерьмовых аудиториях. Трещала и трещала. Он молчал все это время, глядя в потолок и постоянно сглатывая, отчего его кадык буквально ходуном ходил.
- Знаешь, ты бы его так не доставал. Он сумасшедший – знаешь? Прибьет тебя еще. Хм… Знаешь, шишка будет, наверное…
Я невольно скривился от того, как девчонка говорила; не выношу таких людей, до дрожи. Фрэнк взял салфетку у нее из рук, просто ответил:
- Помолчи, - спрыгнул с подоконника и наклонился над раковиной. Блондинка замерла на месте. На самом деле - ей не на что было обижаться, он сказал это совсем не грубо. Просто в его тоне было что-то… окончательное. Думаю, люди вообще не любят окончательного.
Айеро шумно сморкался, как-будто девчонки и вовсе не было там, у него за спиной – неподвижной, растерянной, с закатанными рукавами. А я стоял, наблюдая за тем, как бледно-розовые капли стекают по худой руке обратно, к тонкому запястью, и безуспешно пытался вспомнить, как же, всё-таки, ее зовут.

 Отправлено: 24.11.09 21:17. Заголовок: Крииист :sm51: ты ..

Крииист ты все знаешь: и как я к тебе отношусь, как люблю твои рассказы, так что - повторяться не буду.
меня не покидает ощущение, что это оридж. в принципе это понятно, потому что пейринг я толком не знаю. но это действительно жизненно.
я скупо объясняю, конечно...блин
Джерард...он очень мне близок. черт побери, вся моя жизнь - его воплощение. я плачу, правда. когда я поняла, кого он мне напоминает - мне как мешком по голове ударили. слишком личное, слишком трогает меня за живое.
ты гений. я никогда не устану это повторять.
*разрыдалась*
это действительно то, что нужно. думаю ты на правильном пути.
атмосфера влилась в меня, когда я читала. черт, я до сих пор там. сердце бьется, слезы льются.
прости, но я не могу говорить нормально, когда эмоции льются из ушей.(

 Отправлено: 24.11.09 21:32. Заголовок: Avomora, блин, чорд,..

Avomora, блин, чорд, чорд, чорд, ребенаг... У меня слов нет даже. Я вот так и писал эту главу, серьезно, чуть сам слезами не обливался, тут важный момент такой обыгран... Нет, это не оридж. Несмотря на то, что не про MCR, несмотря на няшного Гришу - это не оридж, я вижу там реально Джи и Фрэнка. Но есть много вещей, которые можно в этом фике обыграть, и сама тема фика - очень близка мне, да и не только мне. Черт, это правда важная вещь, мне кажется, она серьезная - поэтому я тебе дико благодарен за этот коммент, за то, что ты так воспринимаешь, вот правда *любит сильно-сильно*

 Отправлено: 24.11.09 21:51. Заголовок: Ты только что ее доп..

Ты только что ее дописала и мне кажется, что это вот где-то сейчас и произошло
фак...
на улице дождик, темно, и у меня играет try - nelly furtado, а от нее мне всегда тоскливо на душе (да, да, я слушаю nelly furtado и мне не стыдно)
мне так херово! перевожу: это значит - охрененная глава, он так хороша, что мне от нее плохо
Криста, ты молодец, молодец, МОЛОДЕЦ!!! Не забывай

Жду следующую порцию яда^_^

P.S. Надеюсь, теперь Джерард прозреет, блин!

 Отправлено: 24.11.09 22:20. Заголовок: Krista пишет: (Авто..

Krista пишет:

цитата:

(Автор хочет сказать спасибо Суселу, потому что вдохновение иногда очень вдохновляет)

...а разговор о фэндомах - демотивирует.
простите, прохожу мимо, молчу.